Пытаясь узнать, когда же родился Бетховен - я вспомнил про ректификацию и нашёл статью Ноэля Тиля, замечательного специалиста и импозантного профессионального музыканта, к-го я видел в 2000г. Да, ДР было, видимо, 16 декабря (рассматривались варианты и с 15-м и с 17-м). Перевод его статьи .
сегодня у юлианцев ДР Свиридова, у григорианцев - Бетховена (известна дата его крещения, ДР считается предыдущий день): два композитора, которых я не особенно люблю в целом и перед которыми, одновременно, преклоняюсь - это как с Хэнкоком, у которого несколько вещей (для меня, прежде всего - фортепианных) настолько затмевают соседей по цеху, что приоритеты уже не обсуждаются.
сделал тэг Vita Nova (пока 12 постингов), тк буду продолжать освещение тех 3-х дней в связи с Флоренцией (тут и Данте, и выбранный Бехштейн, и Чайковский и много всего) + сделал тэг "флоренция-венеция": эту тему хочется рассмотреть отдельно...
.........
урывками почитываю Лебрехта:
"Последний концерт, данный Фуртвенглером в старой Филармонии - перед тем, как её сравняли с землёй, - включал в себя пророческое исполнение его концертмейстером Эрихом Рёном скрипичного концерта Бетховена. [Фурт:] "Неужели Томас Манн действительно верит, что в "Германии Гиммлера" исполнять Бетховена никому дозволено не было? Неужели он не понимает, что люди никогда так сильно не нуждались в нём? <...> Одно-единственное исполнение великого немецкого шедевра уже есть отрицание духа Бухенвальда и Освенцима, куда более сильное и насущное, чем любое слово. Прошу понять меня правильно: художник не может существовать полностью вне политики. И долг художника как гражданина состоит в том, чтобы выражать эти убеждения. Однако я - более, чем гражданин, я музыкант. И немец, в том вечном смысле этого слова, который утверждается гением немецкой музыки".
"Германия есть самая музыкальная и творческая страна на всей земле, - писал в разгар войны генерал-майор вермахта Винтер, - и немецкий солдат знает, что он рискует жизнью не только за безопасность своего отечества, но также за выживание немецкой музыки".
Кристоф фон Донаньи: "Я не думаю, что Караян вообще принадлежит к немецкой традиции".
.........
у Лебрехта поражает исключительное игнорирование Кнаппертсбуша - ну я понимаю, что он мог не знать или не ценить Самосуда, Голованова, Иванова, Гаука, но Кна? - демонстративное молчание. Похоже, он просто не хотел по каким-то причинам касаться этой темы.
два посл. вечера провёл у Лукьянова, которого не видел до того лет десять; послушал много его работ и утвердился в мнении, что он один из лучших знакомых мне мелодистов (кстати, о поп-музыке: как-то я играл в 4 руки с Ветлицкой и был изумлён её наивно-красивыми и чрезвычайно талантливыми партиями: она играла справа). Хотя формально он и не "засвечен" в Тату, все, кто в теме, знают - проект этот сделан им в своих основах: ведь Витя и предложил петь куплеты шепотком, а припевы истерично - "как в Нирване", тогда мало кто понял - что ж он имел в виду, но потом... и потом, кстати, европейцы повторили в своём миксе всё, на чём он настаивал за год до. Он научил татушек петь как "там", убрав училище и кабак. Он написал строки, не вошедшие в альбом, но давшие ему название:
ночь разорвёт
крик телефонный
даже без нас
будьте спокойны
не по кольцу
не до конечной
вверх и вперёд
двести по встречной
фон:
* сгорел дом священника в Барвихе (1 труп)
* потоп в ГосДуме
* в посл. момент отменили концерт Летова в ОГИ (клуб прикрыли на 90 дней по предписнию)
Потерял непонятным мне образом флэшку с важнейшей инфой за неск. месяцев - редкие книги, обещанно-написанная статья, заметки - кажется, наступать на те же грабли - не только национальная, но и индивидуальная черта: когда-то я утратил папку со всеми моими муз. сочинениями, из которых восстановил только часть - но делать копии так и не приучился. Похоже на некое жертвоприношение - т.к. эти дни одновременно и явно перспективные, даже Лукьянов достал вчера запылённый SD-1, и старинные мои дискеты произвели сочинения, которых я много лет не слышал. из сети:
*
* , б. 300-т книг (см. закладки ниже списка), в т.ч. Dalberg-Acton "The French Revolution"; некоторые книги по теме можно обнаружить и
* M. Hoffman
*
На Презентации прозвучало много звонких фраз, к которым я проводил мысленные параллели: например, слова Олега Аронсона: "сегодня тот, кто говорит "я - композитор" - это часть администрации; профессионал/дилетант - неработающее различие" отозвались в сознании тем, что так же бессмысленны теперь и старые политические разграничения правый/левый. Запомнился анекдот из зала: "Циркач приходит устраиваться на работу, рассказывает директору: могу на шпагате играть на скрипке; директор просит заместителя пойти посмотреть, зам. возвращается, отвечает: "ну не Ойстрах".
Из остального:
Мартынов:
"Люди, которые родились до 40-го года, ещё могли быть композиторами; люди, которые родились после 40-го года, являются композиторами всё в более и более слабой степени. Валерий Афанасьев спрашивал: что такое музыка? Я отвечаю: музыка - это то, что невозможно сейчас услышать; то, о чём вы думаете как о музыке, вообще никакого отношения к музыке не имеет. Основной пафос книжки жизнеутверждающий: "может быть музыка возможна" - но мы услышим это не в будущем поколении.
...Информация сейчас приходит на невербальном уровне - это и звук и, может быть, ещё важнее - запах.
...Есть понятие "лабух"; в нашем понимании, лабухи - это оркестровые музыканты, а не знаменитые солисты. Однако лабухи, например - "три великих тенора", враги музыки №1, которые испортили там всё, но мы можем хотя бы подумать иногда об этом и как-то вместить это, но мы не можем подумать о том что лабухами являются критики, потому что критики, видите ли, думают и вносят оценку, а ведь они пишут, ничего не понимая, и за ними остаётся последнее слово, после критиков только Страшный Суд и "история разберётся". У меня был в этой книге и такой посыл: а вот догнать критика и дать ему пинка. Когда на спарринге пропускаешь от противника удар в челюсть - это не обида или задетость, надо разозлиться - но чтобы злость не заливала глаза. Ситуация с премьерой Vita Nova - тестовая как с дифтеритной палочкой: надо было опустить и потом смотреть, есть дифтерит или нет. Повод был ерундовый, а тест можно снять".
Т. Гринденко:
"Аутентика... за что боролись, на то и напоролись. Это было круче авангарда: шишки, которые я и Алексей Любимов получали за "аутентику", были гораздо больше, чем связанные с авангардом. Это быстро стало модным и превратилось в плесень, от которой нам приходилось избавляться - это сейчас абсолютно мёртвое дело. А где аутентичные исполнители новой музыки? История подлинности была связана для нас с открытием новых правил, которые мы освоили, но теперь нужен талант. Талант - это свобода и колоссальная любовь к тому, что ты делаешь. Вот таланта и любви нет".
Е. Черемных:
"Вначале был проект обменных опер, когда московский композитор написал бы для Мариинского, а питерский - для Большого. В Большом эта премьера случилась - "Дети Розенталя" Десятникова, а в Мариинском не дошло".
Мартынов:
"Сейчас написан целый ряд русских опер, , написал, извините меня, даже Тухманов - я оказываюсь в этом разряде, меня путают со Смелковым и Тухмановым; в книге я пишу о том, что критики сравнивают Дубоссарского с Шиловым... Гергиев за две недели до показа Vita Nova слинял, он даже не пришёл на московскую премьеру, у него чутьё как у собаки, потому что со мной он никогда связываться не будет: я - андерграунд, а он - истеблишмент.
...Музыка осуществляет дислокацию, переходит из привычных мест - из консерватории, филармонии, оперных театров, а вот куда она переходит, где она осядет в виде благодатной росы? Явно в местах, не связанных с музыкой. Кейдж поставил в середине века вопрос: становится ли звук проезжающего грузовика музыкальнее, если он проезжает между Филармонией и Консерваторией? И он отвечает: да. Я отвечаю не просто "нет", а говорю, что он становится менее музыкальным, потому что там собрались враги музыки, там собрались музыканты - люди которые блокируют всякое понимание о музыке; там, где они присутствуют, происходит омертвление, там музыки уже никогда не будет - это надо чётко понимать.
...Относительно бюрократии среди композиторов, есть чёткая граница - это 1968 год. Именно после 68-го Штокхаузен, Булез и Берио стали бюрократами. Лигети правильно написал в 80-х: кризис, постигший культуру - системный. Они стали писать неинтересно. Что они все сделали в 80-е годы? Кто ответит на этот вопрос? Пярт написал "табула раса" в 76-м - почему он в 90-е не мог такого написать? Почему Штокхаузен написал Штиммунг в 70-м, а в 80-х не мог?
Ритуал - это умирание человека, где человек не играет, не сочиняет и не поёт, а предоставляет место музыке, тайна музыки - это умирание человека. Надо осуществлять некие ритуалы - вот этого сейчас никто не делает, ни Гергиев, ни Спиваков".
Загний:
"Человек - в большой степени - это то, что он слышит. Анализ окружающей звуковой среды - когда мы заходим в магазины, едем в автобусе, слушаем плееры - вся эта музыка на 99% невменяема, происходит катастрофическое невозвратимое упрощение сознания. Звук - это то, что человек воспринимает раньше всего. Символично, что в Windows музыка находится в разделе "развлечения". Господа, дискуссия пошла в том направлении, когда мы ломимся в открытые двери: там, где такая невменяемая архитектурная звуковая и запахная ситуация, там атрофируется способность к суждению".
год назад в этот день в моём блоге было: "с ДР, Юрий Виталич. Я пишу эти строки, физически находясь на ул. то ли Солженицына, то ли Б. Коммунистической - сегодня ДР Солженицына - и я подумал, а когда же ДР Большого Коммуниста? и тут же узнал, что в этот день род. Плеханов" (он род. 29.11 по ст.ст., а 7 декабря 2008 был сход местных жителей, протестующих против переименования) - но в том году ещё не было "Римского кафе" на подходе к улице, ещё не сделали ул. Солженицына в Риме, и я ещё не благодарил судьбу за то, что на этой улице - которую я прохожу то и дело от начала до конца - нет зданий прошлого века: одна из немногих в городе, где всё по-прежнему. Там же и дом, в котором род. Станиславский. Читаю утром в жж izrezerva: "Мильграм - ученик Анатолия Васильева!!! Ученики всегда предатели?" - и вспоминаю недавний разговор с Мартыновым, который сокрушался о том, что учеников найти почти невозможно. Однако я думаю, что порой именно ученики создают учителя, а всякий образ предаёт свою идею. Сегодня день отречения англ. короля и инд. императора в 1936.. Год назад в этот день вдова Солженицына открыла его - любопытно, что 1-го его жена была ученицей Бошняковича.
вчерашний день как начался с "л" (даже годовщина избрания Лехи в отцовской Польше) - так и продолжался, к вечеру пошёл встретиться с Ситор (она дир. Кинотавра), в Киноцентре - премьера, "чья?" - "Лёшина", оказалось: "бубен, барабан" с Негодой, неплохой некоммерческий фильм, после просмотра осталось ощущение чего-то чёрно-белого, хоть он и был цветным. Негода оказалась намного бодрее и моложе, чем в фильме. Ситор вспоминала детство в Душанбе: "мы же тогда думали, что мы - это не 5%, а почти все - а потом с гор спустились остальные 95%..." Другой памирец рссказывал про своего прадеда, самого известного музыканта Ванджского ущелья тех лет: однажды к нему на ишака вспрыгнула сзади пери и всю дорогу упрашивала, измучив угрозами и обещаниями, чтобы он сыграл - почему-то он точно знал, что этого нельзя делать, вблизи кишлака пери исчезла без последствий. В фильме Мизгирёва сотрудники милиции - прямая противоположность говорухинским сов. персонажам, я, было, подумал: вот ведь смелый какой - а потом решил, что сам факт того, что кто-то из публичных "не боится", говорит тем же сотрудникам о существовании некоей могущественной крыши. К ночи "л" явно сместилось к "р"...
сегодня годовщина The Mother of All Demos - так назвал в 1994 Steven Levy эпохальную в Convention Center во Фриско в 1968, где Douglas Engelbart продемонстрировал устройства для управления компьютером (клавиатуру, функц. клавиши, мышь), видеоконференцию, гипертекст, электр. почту ("It was the mother of all demos. Engelbart's support staff was as elaborate as one would find at a modern Grateful Dead concert. ..." - Insanely Great: The Life and Times of Macintosh, the Computer That Changed Everything, p. 42). Именно с его компьютером была осуществлена 1-я постоянная связь в первой в мире компьютерной сети - из LA в Стэнфорд, в университет, названный одним Леландом в честь другого. Сам Энгельбарт - редкий пример инициатора, не сдавшегося в период забвения после успеха (и ракового диагноза) и заслужившего "вторую волну" признания. Однако ещё до коннекта LA со Стэнфордом, 29.10.1969 студент UCLA Kline послал 1-е в мире сообщение на другой компьютер в UCLA, проф. Leonard Kleinrock'у: это было слово "login": передались лишь две буквы: lo.
утро под знаком буквы Л: 1-е, что читаю - про Элизабет Фуртвенглер у Лебрехта, затем смотрю свою "хронологию" - ДР Elisabeth Friederike Schwarzkopf, заношу туда же ДР Elizabeth Fraser и звоню женщине по имени Л. узнать тф Лукьянова (узнал в результате у г-на Л.), написавшего некогда "Мальчик мой" - чтобы воспользоваться его SD-1 и перегнать миди-партитуру своего старого сочинения, из которого я решил сделать что-нибудь акустическое: включил в 5 утра запись и одновременно метроном, выбрал нужный темп: оказалось ровно 99 тактов, вот мне нравится такое начало, особенно если вспомнить момент в Доме Нирнзее, когда первым слушателем моих виолончельных миниатюр была другая Л. и другое, непроизносимо сильное впечатление этих дней.
26 ноября по юлианскому, очень московский: ДР Гиляровского и Осенний Юрьев в честь родительской митрополии и всадника, украсившего городской герб.
-------------
UPD фон: поселок "Речник" на западе Москвы: ""
